9 октября ЕСПЧ вынес по делу «Гырлян против России», заявитель по которому жаловался на чрезмерный характер конфискации в рамках административного правонарушения за попытку провоза 100 тыс. долларов США в ручной клади на международном авиарейсе.
Зимой 2014 г. Сергей Гырлян продал земельный участок и дачу в Московской области за 4,6 млн руб. Впоследствии он конвертировал значительную часть выручки от сделки в доллары США. 19 марта 2014 г. заявитель попытался вывезти 100 тыс. долларов в Одессу из Москвы. В ходе таможенного контроля в аэропорту Домодедово Сергей Гырлян ответил утвердительно на вопрос сотрудника службы досмотра о том, имеются ли у него незадекларированные денежные средства, и показал валюту. После этого гражданин был допрошен сотрудником полиции и следователем по подозрению в контрабанде иностранной валюты. При проведении следственных действий Сергей Гырлян настаивал на законном происхождении денежных средств. Он также утверждал, что он ошибочно полагал, что таможенный контроль последует за досмотром ручной клади.
18 апреля 2014 г. следствие отказалось возбуждать уголовное дело в силу отсутствия установленного факта преднамеренной попытки нарушения им таможенных правил. Однако в июне 2014 г. в отношении гражданина был составлен протокол об административном правонарушении за недекларирование валюты, перемещаемой за границу, в соответствии со ст. 16.4 КоАП. 18 декабря 2014 г. дело рассматривалось мировым судьей Домодедовского района Московской области, который вынес решение о конфискации 90 тыс. долларов, принадлежащих Сергею Гырляну.
Решение было обжаловано со ссылкой на практику Конституционного Суда РФ, в которой подчеркивалось, что любое наказание должно быть справедливым и соразмерным характеру правонарушения, тяжести его последствий, степени ущерба и другим соответствующим обстоятельствам. В своей жалобе Сергей Гырлян также указывал на законное происхождение денежных средств и отсутствие причиненного ущерба государству. Тем не менее в январе 2015 г. Домодедовский городской суд отклонил жалобу, отметив, что наказание было назначено в соответствии с характером правонарушения в пределах штрафа, предусмотренного ст. 16.4 КоАП.
Жалоба заявителя на имя заместителя председателя Мособлсуда была также отклонена с указанием на то, что утверждение о формальном подходе нижестоящих судов является субъективным мнением, не освобождающим нарушителя от ответственности.
В жалобе в Европейский Суд по правам человека заявитель указал на нарушение ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, отметив несоразмерность и чрезмерность понесенного административного наказания.
В своем возражении на жалобу Правительство РФ ссылалось на факт привлечения заявителя к административной ответственности, а не к уголовной. Российская сторона также отметила, что национальные суды оценили соразмерность вмешательства, выявив наличие у заявителя возможности соблюдать действующие таможенные правила.
Изучив материалы дела, ЕСПЧ отметил, что вывоз иностранной валюты не является незаконным в соответствии с законодательством РФ или Таможенного союза и для вывоза денежных средств не установлено верхнего количественного предела. В силу этого Суд отметил, что рассматриваемый случай не относится к товарам, импорт/эксперт которых запрещен действующим законодательством. При этом ЕСПЧ отметил законное происхождение конфискованных денежных средств, подтверждаемое соответствующим договором купли-продажи недвижимости и квитанциями о валютных операциях. Европейский Суд указал, что назначенная судом конфискация не изымала активы, являющиеся доходами от уголовного преступления или предназначенные для незаконной деятельности.
Кроме того, Суд указал на отсутствие доказательств преднамеренного обхода заявителем таможенных правил. Так, Сергей Гырлян утвердительно ответил на вопрос сотрудника службы досмотра багажа о том, что у него есть наличные денежные средства. В деле не было доказательств, свидетельствующих о том, что российские власти путем конфискации пытались предотвратить иную незаконную деятельность (например, отмывание денег, незаконный оборот наркотиков, финансирование терроризма или уклонение от уплаты налогов). Единственным основанием для административного преследования заявителя, как выяснил ЕСПЧ, была неподача им соответствующей таможенной декларации.
Также Суд отметил, что конфискованная сумма является значительной для заявителя, и указал на незначительность вреда, причиненного государству, поскольку гражданин не уклонялся от уплаты таможенных пошлин или иных сборов. ЕСПЧ отклонил довод государства-ответчика о том, что суд выбрал наиболее мягкое наказание, отметив, что конфискация денежной суммы является вмешательством в право заявителя на использование личного имущества и носит чрезмерный характер, несоразмерный совершенному правонарушению. При этом Суд отметил ограничительную и карательную цели назначенной судом конфискации.
Оценив обстоятельства дела, ЕСПЧ пришел к выводу, что имело место нарушение ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции. В этой связи Суд присудил заявителю 73 тыс. евро (эквивалент 90 тыс. долларов США на дату подачи иска) в качестве компенсации материального ущерба и компенсацию морального вреда в размере 1,5 тыс. евро.
З. Павлова. Новая адвокатская газета