ОАО «Прачечная “Очаково”» являлось собственником административного здания. 15 апреля 2015 г. его снесли и списали с бухгалтерского учета, но запись в ЕГРН о прекращении права собственности и ликвидации объекта была внесена лишь 24 сентября 2015 г.
В апреле 2017 г. по результатам камеральной проверки налоговой инспекцией было вынесено решение о доначислении обществу налога на имущество организаций (конкретно на снесенное здание) в сумме более 3 млн руб. Компания оспорила это решение в ФНС, которая отказалась отменить решение, пояснив, что, несмотря на ликвидацию объекта недвижимости, налог на имущество подлежал исчислению до момента исключения сведений о здании из государственного реестра.
Общество обратилось в арбитражный суд с заявлением, в котором просило признать недействительным решение ФНС об отказе в привлечении компании к ответственности. Первая инстанция отказала в удовлетворении требований. Суд указал, что в соответствии с Постановлением Правительства Москвы от 28 ноября 2014 г. № 700-ПП рассматриваемое здание включено в перечень объектов недвижимого имущества, в отношении которых налоговая база на 2015 г. определяется как их кадастровая стоимость. В отношении таких объектов установлен специальной порядок определения налоговой базы, отличный от правил бухгалтерского учета. В целях применения положений ст. 378.2 и 382 НК РФ датой прекращения прав собственности у общества на снесенный объект недвижимого имущества признается дата снятия с государственного кадастрового учета такого объекта.
Дополнительно суд сослался на установленный в п. 5 ст. 382 НК РФ порядок исчисления налога, согласно которому при прекращении у налогоплательщика в течение налогового (отчетного) периода права собственности на объекты недвижимого имущества, указанные в ст. 378.2 НК, исчисление суммы налога осуществляется соотношением месяцев, когда имущество было в собственности налогоплательщика, к количеству месяцев в налоговом (отчетном) периоде. Апелляция и кассация поддержали выводы суда первой инстанции.
Общество обратилось в Верховный Суд, который, рассмотрев дело № А40-154449/2017, вынес Определение № 305-КГ18-9064, удовлетворив жалобу.
Как указала Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ, ст. 374 НК РФ предусмотрено, что объектом налогообложения для российских организаций признается движимое и недвижимое имущество, учитываемое на балансе в качестве объектов основных средств в порядке, установленном для ведения бухгалтерского учета.
Положения ст. 378.2 (кроме подп. 4 п. 1) и 382 НК, предусматривающие особенности обложения налогом недвижимости, в отношении которой налоговая база определяется как ее кадастровая стоимость, не устанавливают иных признаков объекта налогообложения по сравнению с тем, как они определены в ст. 374 НК.
«Следовательно, законодательство о налогах и сборах связывает обязанность по исчислению и уплате налога на имущество организаций с наличием у налогоплательщика реально существующих объектов недвижимости, способных приносить экономические выгоды его владельцу и потому признаваемых частью активов налогоплательщика – объектами основных средств», – указано в определении.
Коллегия подчеркнула, что уплата налога со стоимости недвижимости выступает в этом случае одной из составляющих бремени содержания имущества, которое лежит на собственнике: «Само по себе наличие в государственном кадастровом учете сведений об объекте недвижимости и его принадлежности налогоплательщику не может служить основанием для взимания налога при отсутствии облагаемого имущества в действительности».
ВС отметил, что суды не приняли во внимание, что право на вещь не может существовать в отсутствие самой вещи. Он указал, что на основании п. 1 ст. 235 ГК РФ и с учетом разъяснений, данных в п. 38 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 № 25, в случае сноса объекта недвижимости право собственности на него прекращается по факту уничтожения (утраты физических свойств) имущества.
Мерина Нагорная. Новая адвокатская газета