Ответчик в одном деле сказал, что договора не было, а в другом, когда это стало выгодно, предоставил оригинал документа. Верховный суд решил, что такая непоследовательность говорит о недобросовестности ответчика, и признал за его процессуальными оппонентами право на пересмотр результатов первого дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Эксперты «Право.ru» положительно оценили решение ВС и отметили, что оно поможет в борьбе со злоупотреблениями в арбитражных спорах.
История дела
В 2015 году продавец «Свитиль» и покупатель «НефтеТрейдСервис» заключили договор купли-продажи ценных бумаг ПАО «ИнтехБанк» на 193 млн руб. Но незадолго до банкротства «Свитиля» стороны расторгнули договор. И уже в деле о несостоятельности управляющий Иван Маслов решил признать сделку по расторжению недействительной (дело ).
Суды отказали. Они исходили из недоказанности самого факта существования соглашения: в суд была предоставлена лишь копия, но не оригинал документа. Три инстанции согласились с позицией «НефтеТрейдСервиса» о том, что незаверенной фотографии соглашения недостаточно, чтобы доказать обстоятельства заключения сделки. Кроме того, ответчик подтвердил свою позицию тем, что, согласно выписке из реестра, акции банка все еще принадлежат ему.
В 2019 году управляющий попробовал в рамках отдельного спора взыскать долг по договору купли-продажи с ответчика, но в процессе разбирательства «НефтеТрейдСервис» сам сослался на соглашение о расторжении договора купли-продажи акций. А суд подтвердил: раз в банкротном деле соглашение о расторжении договора не признали недействительным, то оно не утратило юридическую силу ().
ВС: противоречие – повод для пересмотра
Таким образом, в одном споре компания сделала вид, что сделки нет, а в другом сама ее подтвердила. На это противоречие обратил внимание управляющий. Маслов подал заявление о пересмотре первого спора по вновь открывшимся обстоятельствам. Но суды отказались рассмотреть дело заново – они пришли к выводу, что осведомленность о действительном существовании соглашения о расторжении нельзя признать вновь открывшимся обстоятельством. Поскольку конкурсный управляющий узнал о существовании расторгающего соглашения намного раньше, чем он обратился в суд с заявлением о пересмотре результатов первого спора.П
Маслов обратился в Верховный суд. Экономколлегия разобралась в деле и направила его на пересмотр. Она упрекнула нижестоящие суды в том, что они сосредоточили свое внимание на вопросе о том, знал управляющий о существовании соглашения или нет. Но главный вопрос был другой: может ли недобросовестное поведение одной из сторон спора – сокрытие ключевых для дела доказательств – стать основанием для пересмотра судебного акта и пониматься в качестве вновь открывшегося обстоятельства?
Коллегия под председательством Ирины Букиной дала утвердительный ответ на этот вопрос. По мнению судей, принцип правовой определенности не может защищать сторону, которая действовала недобросовестно и умышленно создала видимость отсутствия ключевых доказательств, которые имели решающее значение для дела и могли позволить полноценно провести судебное разбирательство.
«Ответчик вел себя противоречиво и непоследовательно, преследуя исключительно собственную выгоду в каждом конкретном деле, что свидетельствует о его недобросовестности».
По мнению судей ВС, в такой ситуации представление ответчиком во второе дело оригинала соглашения о расторжении означает возможность ревизии результатов первого дела. При этом ответчик не имеет права возражать против процедуры пересмотра, ссылаясь на принцип правовой определенности, поскольку он сам действовал недобросовестно, утаив от суда ключевые доказательства.
Макусим Вараксин. Право.ру